сеттинг перенесен во времена Гражданской войны в США; бессовестный плагиат реалий из унесенных ветром; вообще ни разу не юмор. дикий совершенно внелимит.
1100-Леди Каллиопа Инглиш, - холодно произносит мистер Скрэтч; Каллиопа приседает в неумелом реверансе. За спиной мерзко хихикает Калиборн, и она чувствует, как вспыхивают щеки под толстым слоем белой рисовой пудры. Каллиопа не умеет краситься - ее некому было этому научить, - но несколько раз в год ей все же приходится играть роль гостеприимной хозяйки поместья Инглиш. У нее все немного слишком: немного слишком полные руки, немного слишком яркий румянец, немного слишком громкий смех; она не леди, и отец неодобрительно морщится, наблюдая, как она приветствует самых влиятельных людей Юга, деловито занимающих места за длинным парадным столом. Мистер Скрэтч неслышно снует в толпе, рассаживая важных партнеров поближе к хозяину поместья, а простых соседей, приглашенных только ради того, чтобы в светской беседе отгрызть еще один кусок от их и без того тающих с каждым днем плантаций - на другой конец, передавая их в распоряжение леди Инглиш. - Вы сегодня просто невъебенно прекрасны, моя леди, - развязно наклоняется к ней наследник семьи Макара, ковыряя в щелястых желтых зубах перепелиной косточкой. От него сладковато пахнет опиумом, а глаза его затуманены красной сеткой лопнувших сосудов; Каллиопа очень хочет поморщиться, но Курлоз Макара как раз в этот момент неуклюже жмет своей лапищей изящную руку отца в белой перчатке, скрепляя очередной договор о передаче пары десятков черных в собственность семьи Инглиш, и она лишь отвечает сквозь зубы: - Этот оттенок пурпурного вам так же великолепно идет, мистер Макара. - Да я ебал вашу маму как чудесно! - радостно лыбится Макара; руки Каллиопы под столом сжимаются в кулаки, но тут же расслабляются - нельзя мять дорогой шелк перчаток. Краем уха она слышит разговоры джентльменов: на севере какие-то волнения, штаты объединяются под знаменем некоего Джонатана Эгберта и массово освобождают черных. Недавно Вашингтон передал Конфедерации ноту протеста, которую все старательно пытаются игнорировать. - Неслыханная дерзость! - одышливо возмущается тучный господин Ститч; когда он открывает рот, безупречно отглаженный воротничок передавливает его третий подбородок, оставляя красную полосу на жирной шее. Такие полосы остаются на шеях висельников; Каллиопа улыбается Макаре и представляет Ститча с петлей на шее. Вероятно, под его весом оборвется любая веревка, и ему поможет только старый добрый топор мясника и потемневшая от множества использований деревянная колода. - Все вполне закономерно, - лениво роняет Калиборн, - если собаку не прикармливать, она начнет кусаться. Северу нужны наши плантации, а не какая-то там свобода черных. Эй, Скрэтч! Мистер Скрэтч поворачивает голову, внимая юному хозяину, и, не моргая, смотрит на него своими страшными бледно-голубыми глазами в обрамлении белесых ресниц. - Дорогой мой Скрэтч, - ласково говорит Калиборн, - вот тебе нужна свобода? Каллиопа видит, как напрягается спина Скрэтча под белым лакейским фраком; даже она помнит, как однажды дворецкий вернулся с городской ярмарки без трех пальцев на левой руке, половины волос и всех ногтей. Альбиносов в живом виде черные не слишком-то жалуют, а вот части их мертвых тел считаются лекарством от всех болезней, и на так называемой свободе их слуга не прожил бы и дня. - Я полностью предан семье Инглиш и Лорду Инглишу лично, - наконец отвечает Скрэтч, - и не считаю для себя возможным ставить под угрозу ваше высокое доверие любыми предположениями на эту тему. Калиборн радостно и заливисто ржет; после секундного колебания к нему присоединяются остальные гости. Каллиопа аккуратно растягивает губы в вежливой улыбке, думая лишь о том, как бы с густо накрашенных щек не посыпалась пудра. Вечер заканчивается пренеприятным известием: у повозки семьи Макара сошло с оси заднее колесо, и починить его в темноте не представляется возможным. Отец небрежно приказывает Каллиопе заняться гостевыми комнатами, и, присев в реверансе, она уходит в глубину темного коридора. Свеча в ее руках почти догорела; свет от крохотного огонька едва-едва дотягивается до высоких потолков особняка, а любой сквозняк грозит погасить его полностью, и она прикрывает его рукой, заставляя причудливые тени танцевать на стенах. Она понимает, что одна из этих теней абсолютно реальна, только когда ее снова обдает опиумным перегаром, а костистая рука с длинными тощими пальцами грубо закрывает рот и почти нежно прижимает затылком к стене. Другой рукой Макара нетерпеливо шарит по ее телу, пытаясь распустить туго затянутую шнуровку корсета, лезет под юбку и сбивчиво шепчет: - Сочненькая такая, сладенькая, чудесненькая, ебааать, не дергайся, не дергайся... Каллиопа вонзает зубы в неосторожно подставленный палец, подхватывает юбки и убегает под аккомпанемент проклятий вперемешку с глухими рыданиями. Она знает, что утром Макара даже не вспомнит об этом - опиум коварен, и сейчас он способен только баюкать укушенную руку, завывая от стократно усиленной наркотиком боли на весь особняк. Она заглядывает в кухню и отдает необходимые распоряжения; повинуясь мимолетному вдохновению, она просит не топить камин в комнате младшего Макары и поднимается в свою комнату, где ее уже ждет личная служанка - молодая, едва ли старше ее самой, мулатка Рокси. - Ай-ай, мисси, - качает головой та, разбирая замысловатую прическу хозяйки, - правильно вы этого Макару, за палец-то! Каллиопа не сразу понимает, о чем это она; когда же понимает, то рвется вскочить с места, но Рокси весьма чувствительно дергает ее за волосы: - Куда вы, мисси? Сидите спокойно, я не все еще косы разобрала! - Ты откуда знаешь? - спрашивает Каллиопа, смаргивая навернувшиеся слезы; они прочерчивают две дорожки по щекам, смывая пудру, и в неровном свете свечей ей кажется, что из глаз стекают струйки крови. Рокси берет полотенце и смачивает его в миске с теплой водой. - Рокси все знает, мисси, - успокаивающе говорит она и начинает стирать макияж с лица хозяйки, - Рокси все видит, только не говорит никому. Еще Рокси видит, что на Севере собирается буря, и дай вам бог ее пережить, мисси. Напевный голос мулатки действует как хорошая кружка отвара сонных трав; Каллиопе не хочется отвечать, и она лишь сонно кивает, позволяя служанке возиться с корсетом. Наконец ее высвобождают из этого плена, и она может вздохнуть полной грудью; в зеркале видны яркие отметины на изнеженных белых ребрах, там, где косточки корсета врезались в тело. Рокси осторожно ощупывает их и хмурится: - Как же вы, белые мисс, мучаете-то себя! Это на нас как на собаках заживает, а вы нежные такие, с вами аккуратно надо... Она наклоняется, чтобы подобрать с пола одежду, и Каллиопа видит на ее голой спине тонкий узор из множества мелких рубцов; она проводит по самому глубокому из них пальцем, и Рокси зябко передергивает плечами: - Ай, мисси, не надо. Это еще от господина Макары память, не трожьте плохое. Спокойной ночи, мисси. - Спокойной ночи, Рокси, - говорит Каллиопа вслед скрипу закрывающейся двери. Она задувает последнюю свечу и вытягивается на постели; свеженакрахмаленное белье приятно холодит тело. Она думает об отце и Калиборне - самых близких и таких далеких людях; думает об угрозе с Севера и сетке из шрамов на спине Рокси; думает о слюнявых губах младшего Макары и его потных руках. Она не позволяет себе заплакать даже сейчас.
Пока существуют люди, которых я раздражаю, я буду жить и продолжать свою великую миссию.(с)
О ГОСПОДИ ДА КАК Я МЕЧТАЛ КАК ОНО ОНО ИДЕАЛЬНО Я - страстный дрочер на соблюдение атмосферы, тем более атмосферы ЮГА АМЕРИКИ. Одна из самых моих больших и ужасных любовей. Ваши Каллиопа, Скрэтч (обоже соблюдение отношения к альбиносам!!!), Калиборн, Макара (вканооооон!), Рокси (АААААА РОКСИ ВСЁ ЗНАЕТ АВТОР ЛЕТ МИ ЛАВ Ю) - они охуенны. Просто. Идеальны.
-
-
23.02.2014 в 14:30дикий совершенно внелимит.
1100
-
-
23.02.2014 в 14:54-
-
24.02.2014 в 01:45КАК Я МЕЧТАЛ
КАК ОНО
ОНО
ИДЕАЛЬНО
Я - страстный дрочер на соблюдение атмосферы, тем более атмосферы ЮГА АМЕРИКИ. Одна из самых моих больших и ужасных любовей. Ваши Каллиопа, Скрэтч (обоже соблюдение отношения к альбиносам!!!), Калиборн, Макара (вканооооон!), Рокси (АААААА РОКСИ ВСЁ ЗНАЕТ АВТОР ЛЕТ МИ ЛАВ Ю) - они охуенны. Просто. Идеальны.