III-39

[homestuck one-string fest]

III-39. Бета-дети. В результате некоего непредвиденного временного казуса им так и не случилось сыграть в игру, они выросли, стали обычными людьми. Жить, постоянно ощущая, что что-то важное они упустили, что вся их жизнь пошла иначе чем должна была. А+

@темы: III тур, выполнено, Dave Strider, Jade Harley, John Egbert, Rose Lalonde

Comments

[Гость]

1616 слов

Девушка на ресепшене сказала, что его уже ждут, так что Джон Эгберт зашёл в кабинет и вежливо улыбнулся. Стоматолог тут же подскочил со своего табурета, стянул перчатки и радостно протянул к нему руку для пожатия.
- Это же вы, верно? - спросил он, сжимая его ладонь.
- Насколько я знаю, с утра я точно был мной, - пошутил Джон и получил в ответ ожидаемый взрыв смеха. Он не сказал ничего смешного, но многие уже привыкли смеяться после каждой его фразы.
- Да-да, - улыбнулся врач, вытирая пальцем уголки глаз. - А когда я увидел вашу фамилию в сегодняшнем расписании, я удивился. Верно, Хлоя? - крикнул он в коридор, и не дожидаясь ответа, продолжил. - Я ведь сказал, что "Ну надо же, Эгберт! Ведь не может быть, чтобы это был тот самый Эгберт!". Так и сказал, честное слово.
- Да, многие удивляются, что я умею не только шутить, но и делать всякие простые человеческие вещи.
Стоматолог снова рассмеялся, и показал рукой на кресло, приглашая садиться. Джон послушно сел, и открыл рот - так ему не придётся разговаривать, а врач не сможет смеяться над каждой его фразой.
Осмотр прошёл быстро - одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что у Джона с зубами всё отлично, если не считать слишком выдающихся передних резцов.
- Ну надо же, никогда не видел такой замечательной челюсти, - удивился стоматолог, ещё раз осматривая его зубы через зеркальце. - Ни одного пятнышка, даже налёта не вижу.
- Я просто не люблю сладкое, - пояснил Джон, вставая.
- Не может быть! Все любят сладкое, - уверенно заявил стоматолог, и по его тону было ясно - есть мало вещей, в которых он уверен на сто процентов, но среди них точно есть гравитация и то, что все любят сладости. Все. И даже известный комик, звезда стенд-апа и актёр Джон Эгберт не может быть исключением из правила.
Перед мысленным взором Джон уже нарисовал сценку-пародию на "Доктора Хауса", где вместо его "Все врут" будет фраза про сладости - надо будет предложить продюсеру канала, идея неплоха.
А сейчас он просто пожал руку стоматологу на прощание, дал свой автограф и поспешил уйти.
Джон Эгберт не любит сладкое, у него сахарный диабет, зато нет панического страха перед бор-машиной. Джон знаменит, но каждое воскресенье выходя на сцену и приветствуя восторженную публику, он остро понимает, что ему здесь не место. Это давит на сердце, мешает дышать, словно его лёгкие скованы железными обручами, но Джон берёт себя в руки и начинает шоу.

Роуз Лалонд вежливо кивнула уходящему пациенту и закрыла за ним дверь. Потом вернулась за стол, сделала несколько пометок в своём еженедельнике и занесла в ноутбук результаты последнего сеанса.
"У мистера Т. по прежнему наблюдается синдром навязчивых состояний, но мы уже выяснили, что его постоянное мытьё рук связано не с заботой о здоровье, боязнью заражения или гипераккуратностью. Его ежедневные ритуалы явно предназначены для того, чтобы отвлечь его от неприятных мыслей о работе и переживаемых там стрессов.
Медикаментозное лечение продолжаем. NB! Расспросить об отношениях с коллегами"
На этом Роуз сохранила файл и закрыла его. У неё есть ещё час до прихода следующего пациента, так что она позволила себе откинуться на спинку кресла и потянуться. Затем она встала, подошла к мини-бару и достала оттуда бутылку дистиллированной воды, апельсиновый и лимонный сок, лимонную цедру, сахар, сироп и солонку. С сомнением вытащив на свет текилу, Роуз вернула её на место - рабочий день в самом разгаре, и с алкоголем пока лучше не торопиться.
Расставив перед собой все инредиенты, Роуз мысленно поставила себе галочку напротив "перфекционизм". Отмеряя столовые ложки сахара и ставя воду на конфорку, она добавила к списку "скурпулёзность" и "строгая последовательность".
Маргарита, дайкири, смузи - Роуз никогда в глаза не видела рецептов коктейлей, но пытливый юношеский ум впитал в себя до малейших деталей каждое действие драгоценной маман, когда та готовила на кухне. Она умела готовить только коктейли и только до определённого градуса, а затем переходила на виски и мартини с горла. В особо дождливые ночи из буфета возникала водка. К сожалению, тогда Роуз была ещё слишком неопытна, так что ей оставалось только гадать, какая именно боль терзала её мать настолько, что та предпочитала ей дичайшее утреннее похмелье.
Руки двигались сами, мозг отключался, отдыхая в мотононности и автоматизированности навыка. Действия её точные и отработанные, и даже не пригубив, Роуз уже знала, что вкус этой Маргариты будет в точности таким, как и все остальные приготовленные ею коктейли - это вкус разочарования.
Роуз Лалонд успешный психолог и автор множества книг. Её костюмы всегда безупречны, обстановка в доме подобрана с тонким вкусом, а по вечерам она слушает записи скрипичных концертов. Она знает, что у неё синдром навязчивых состояний, но всех её знаний и опыта не хватает, чтобы понять, чем именно оно вызвано. Роуз не употребляет спиртного, хотя каждый день под симфонию Брамса, ей хочется надраться в хлам.

- На этом всё. Вопросы?
И тишина. Студенты смотрят сквозь неё и видят какие-то свои дела, далеко от университетской аудитории.
- Профессор Харли, - поднял кто-то руку с задних рядов. - Мы по философии проходим апории Зенона. Преподаватель сказал, что это чисто физические задачи, это правда?
- Ну конечно, - оживилась Джейд. - Уже в пятом веке до нашей эры античные философы задавались вопросом об устройстве пространства и логическим путём пришли к существованию атомов, не имея никакой возможности подтвердить эту теорию научно. Всё дело в том... - она говорила и видела, как зажёгшаяся искра интереса в глазах студентов медленно пропадает. Взгляд стекленеет. Она спешно повернулась и принялась рисовать на доске черепаху и Ахилла, чертить путь и выделять отрезки.
Джейд очень боялась повернуться и увидеть всё то же скучающее выражение на их лицах. Она не знала, почему так всегда получалось, ведь её самой эти темы не казались ни скучными, ни даже сложными - в физике есть куда более сложные концепты, требующие хорошо натренированного абстрактного мышления. Оставалось только признать, что дело в ней и в отсутствии у неё хоть какого-то преподавательского таланта.
Закончив объяснения, она обернулась к аудитории и снова спросила, всё ли понятно. Ей вежливо ответили "Да, спасибо", и активно засобирались. Джейд взглянула на часы - она задержала их на пять минут.
- Всем спасибо, все свободны, - сказала она и устало села за стол, когда последний студент покинул зал.
Она хотела сделать перерыв в своей научной деятельности, надеялась, что смена обстановки поможет выйти из тупика и подтолкнёт к новой идее. Выдающий физик и астроном Джейд Харли на кафедре МТИ, среди лучших научных умов Америки и нового, подрастающего поколения - она действительно верила, что найдёт здесь потерянное вдохновение.
А в итоге она ещё и лишилась покоя. Харли не привыкла браться за что-то спустя рукава - к каждой лекции она готовилась, стараясь как можно интереснее представить тему, но раз за разом натыкалась на то, что студенты просто пересиживали её занятия, все её слова проходили напрямик через их уши к руке и оседали в тетради, не задерживаясь в голове. Она не понимала, что не так.
- Ты слишком... впечатляющая. Они бояться опозориться перед тобой , - говорили коллеги.
- Ты слишком добра к ним.
- Слишком много ждёшь от них.
Джейд Харли окончательно выбивается из сил под тяжестью звания самого молодого и перспективного женщины-учёного. Перед каждым занятием, она останавливается перед дверью аудитории и глубоко вдыхает, словно перед длительным погружением. Каждое занятие для неё - битва за сердца и умы. Джейд возлагает надежды на своих учеников, потому что чувствует - её время ушло. Её время ушло, так и не наступив.

Дэйв Страйдер сидел в самом дальнем углу бара и курил. Вообще-то он давно бросил, но сегодня ему плевать на это, а ещё на то, что у него дома есть отличный виски, поэтому он набирался дрянным пивом, которое чуть ли не мочой разбавляют.
У него в кошельке сотня баксов и ключи от старого байка, оставшегося со времён бурной молодости, в голове - много дыма и дурацкие биты. Иногда Дэйву казалось, что даже сердце его бьётся в каком-то другом ритме, не как у всех.
Впрочем, в отличие от Джона, Роуз и Джейд, он знал, что с ними действительно не так.

Дэйв Страйдер вошёл в бар и, заказав сразу три бутылки пива, прошёл в дальний угол. Он хотел напиться и накуриться в умат, чтобы рухнуть рожей в стол и не просыпаться до утра.
Сегодня он заезжал к Джейд, стоял и ждал её у главного входа в чёртов универ, курил, а она, проходя мимо, сказала, что здесь не курят.
В её глазах он видел тоску размером со всю так и несозданную вселенную, нет, со всё грёбанное Зелёное солнце.

Дэйв Страйдер припарковал своего верного железного коня на парковке перед баром и залез рукой в карман, проверяя наличность. Мда, не сильно разгуляешься на жалкую сотню, но всегда была надежда подсесть к какой-нибудь компании и погулять за их счёт.
Сегодня он заходил к Роуз, представился выдуманным именем и рассказал ей всю правду. Та его выслушала, сказала что у него очень интересный случай, и что она будет несказанно рада встретиться с ним в следующий вторник.
Всех её способностей Провидицы Света не хватало на то, чтобы увидеть путь из глухого отчаяния.

Дэйв Страйдер газанул и ловко подрезал какого-то водилу на старом пикапе. В спину ему донесся мат вперемешку с гудками, но сегодня ему было насрать с высокой башни, даже если он на полном ходу пропишется башкой в придорожный столб.
Сегодня он приходил на концерт Джона, сидел в глубине зала и смотрел на этого хренового печального Арлекина, который травил шутки и срывал аплодисменты в зале.
Он в упор не понимал, как люди могут смеяться шуткам человека, который практически умоляет, чтобы кто-нибудь ему помог.
Дэйв Страйдер докуривает последнюю сигарету и запихивает бычок в горлышко уже давно пустой бутылки. Это его маленький ритуал прощания, поминки по миру. Когда-то спасение вселенной одним махом казалось ему отличной идеей, но теперь он так не думает. Он достаёт вертушки времени и с сомнением осматривает их. Они такие старые, что кажется, развалятся от малейшего чиха, но Дэйв искренне надеется, что на один последний оборот их хватит.

[Гость]

Автор, рассматривайте строго как комплимент: я расплакалась в конце.
Текст с одной стороны приятный, легкочитабельный, а с другой — тяжелее и тяжелее с каждой строчкой, с каждой строчкой давит.
Открытый финал кажется чересчур закрытым.

Сдается мне, вы маг.
неон

[Гость]

ухххххх.
автор, я не заказчик, но это ОНО САМОЕ, и вы попали в точку.
ух, аж мурашки побежали.
до жути вышло правильно,особенно порадовал хедканон Харли-учёный-физик, здорово!
в цитатник и перечитывать, спасибище! :3

Спасибо вам, автор, это получилось очень проникновенно *_*

з.

[Гость]

Гости, спасибо, вы прям захватили автора уруру :З
Заказчик, хорошо, что вам понравилось.

а.

[G. Addams]

Очень здорово получилось.
Атмосфера тоски, непонятной безысходности и пустоты очень даже. В конце и правда есть, от чего расплакаться, однако же.
Чудесный текст)

[Бьерча]

вау.
отлично. цепляет

[nastyKAT]

Ух!
Автор, это круто! Вот правда! Чувство "чего-то не хватает", тоска... И надежда в конце - может быть, вертушек всё-таки хватит на один оборот? И рыцарь времени сможет всё исправить?
Вот хорошее, сильное произведение. Спасибо.

[Бестолковая рыбина]

Текст грустный и красивый.
Сочувствуешь персонажам: раздражаешься из-за глупости Джонова собеседника, чувствуешь обиду на мир за тщетность стараний Джейн, тебе тяжело из-за Роуз, наблюдаешь за ними всеми вместе с Дейвом.
Автор молодец.